Долгосрочная государственная программа «Леса Украины», стартовавшая еще в 2002 году, стала одной из ключевых идей правительства на пути в Европейский Союз. Стоит отметить, что одно из условий ЕС – это довести лесистость Украины до европейского стандарта, то есть до двадцати процентов общей территории страны. Сегодня она составляет 14 %. А на крымском полуострове всего 10,6%. При этом основные средства, которые выделяет государство Крыму на увеличение процента лесистости, идут именно в степные районы, то есть туда, где природно-климатические условия не соответствуют произрастанию лесов. В экспертной среде, как выяснил «Центр» по поводу разведения лесов в степи существуют два кардинально отличающихся мнения: одно – это неразумно, другое – это жизненно необходимо.
В степи лес не нужен?
Профессор кафедры экологии и рационального природопользования ТНУ им. В.И. Вернадского Сергей Иванов как-то в нашей беседе высказал мысль, что искусственный лес сегодня – это пустыня завтра. Аргументов было много. Во-первых, на облесение выделяют непригодные для ведения сельского хозяйства земли (и это правда, что подтверждают директора лесхозов и руководители Рескомлеса). По словам С.Иванова, на бедных почвах широколиственные породы деревьев приживаются плохо, поэтому часто высаживают неприхотливую сосну. Но именно сосновая посадка, по словам ученого, представляет собой крайне обедненную экосистему, так как изменяет кислотность почв, которая, в свою очередь, не дает расти степным растениям. Полностью нарушается, по его мнению, и динамика водного баланса по причине того, что лес, достигая десятилетнего возраста, вытягивает много влаги и в засушливый год может полностью погибнуть. А чтобы его восстановить, снова необходимы время и колоссальные средства. И этот процесс в таких условиях неотвратим. Во-вторых, если степь горит, то через несколько лет полностью восстанавливается без всякого вмешательства человека, а если лес погибнет от огня, то и двадцати лет не хватит на его возрождение. И, в-третьих, ученый убежден, что влияние лесополос на суховеи, постоянное явление в степи, очень ограничено из-за малой их площади. Что же касается развития туризма (в последние годы очень модного – зелёного, — который у нас в Крыму только развивается), то степь представляет собой не меньший интерес, чем лес. Однако первозданной степи в Крыму почти не осталось.
«Несмотря на то, что степь – одна из самых устойчивых экосистем на земле, естественной и первозданной степи в Крыму почти не осталось. Небольшие степные участки сохранились в Казантипском и Опукском заповедниках. И относительно большие территории степи сохранились на Керченском полуострове. Именно здесь еще гнездятся уже исчезнувшие в Европе крупные степные птицы: дрофа, стрепет, степной журавль-красавка. Но и в этом уголке полуострова степь попадает под варварскую распашку: перепахав ковыли, садят шалфеи и тюльпаны и, сняв один-два урожая, участки бросают на откуп сорнякам», — рассказывает Сергей Иванов.
В степи лес нужен
Мнение ученого полностью не приемлют те, кто занимаются облесением степи. И у них — своя правда.
«Программой «Леса Украины» не определено, сколько процентов леса должно быть высажено в степи. Но ответственно заявляю, леса должны произрастать везде, и чем больше мы высаживаем, тем лучше. Пять тысяч лет назад на Тарханкутском полуострове стояли леса и жили олени. Человек все уничтожил», — рассказывает Иван Магда, первый заместитель председателя Республиканского комитета по лесному и охотничьему хозяйству.
В качестве контраргумента допускаем, что с тех пор поменялись природно-климатические условия, и теперь степь – естественный ландшафт северных районов Крыма. Давайте тогда и Сахару озеленять, ведь там тоже не всегда была пустыня…
«А вы знаете, что Сахара наступает и наступает очень быстрыми темпами: 1,5 – 2 метра в год? И если ее не начать ограничивать искусственными лесами, она разрастется», — слышим в ответ. Как отмечает Иван Магда, на 1 января 2012 года лесистость равнинной зоны Крыма составила в среднем 2,1% при том, что норма для степных районов – пять-шесть процентов.
«По среднеевропейским нормам мы отстаем от Испании и Португалии на 16-18%», — говорит Магда, делая акцент на том, что в упомянутых странах климат близок к крымскому.
По мнению специалистов Рескомлеса, разводить лес в равнинной зоне необходимо по нескольким причинам: например, чтобы повышать урожайность сельхозкультур.
Станислав Цыган
«Наукой доказано, что полезащитные лесные насаждения увеличивают урожайность от 18 до 24 процентов с гектара. Они снижают ветровую, почвенную эрозию, упреждают выдувание верхнего гумусного слоя, один сантиметр которого образовывается в течение ста лет! — отмечает Станислав Цыган, еще полгода назад возглавлявший Раздольненский лесхоз. — В советское время в нашем районе было свыше 32 тысяч га поливных земель, применялась агрохимия для подготовки и обработки почв, выращивания сельхозкультур. И в степи урожаи снимали до 80 центнеров зерна с гектара. То есть проводился весь комплекс работ по поддержанию плодородия почв. Теперь, когда этого нет, уповать можно хотя бы на лесополосы, которые удерживают влагу».
Во-вторых, по убеждению специалистов, лес нужен для защиты сел и поселков от буранов и суховеев. Пример – нынешняя зима, когда четырехметровые заносы, отрезали населенные пункты от иных объектов цивилизации. По их мнению, лес – это также природный барьер для негативных антропогенных факторов, которыми становятся, например, предприятия-загрязнители, в частности, завод «Титан».
«Один гектар леса из крымской сосны возрастом от 30 лет выделяет пять тонн кислорода в год и 36 тонн углекислого газа в год утилизирует. Вокруг предприятий-загрязнителей надо огромные массивы леса создавать», — говорит Иван Магда.
Экономических выгод нет, леса — на перспективу
Как утверждают в Рескомлесе АРК, в степи высаживают адаптированные к засушливому климату породы деревьев: гледичию, ясень, лох и акацию. Пожаров, по уверениям Магды, нет. Однако их нет, потому что все лесонасаждения — молодые (не старше десяти лет), за ними ухаживают, прореживают, создают противопожарные полосы. А потери лесных пород в засушливой зоне Крыма, что подтверждают сами лесоводы, – явление обычное. Так сколько же таких потерь допускается и сколько надо вложить средств для поддержания жизнестойкости лесных культур в степи?
«По нормативам, 28% потерь посадок – это оценка «хорошо». То есть, приживаемость должна составлять не менее 72% от посадок. Климатические условия сильно влияют, и в жару сотни гектаров ведром не польешь, естественно, происходит усыхание культур – это объективные причины. С 2006 года мы применяем адсорбенты, то есть влагонакопители. Есть положительные результаты, но опять же – это дополнительные расходы и увеличение стоимости гектара. Поэтому высаживаем больше пород, адаптированных к условиям сухой степи», — отмечает Станислав Цыган.
К сегодняшнему дню 3,5 тысячи гектаров степи покрыто искусственным лесом. Это, конечно, крошечный процент от общей площади, но если учитывать, что за 20 лет ничего не делалось, – это очень высокий показатель, отмечают в Рескомлесе.
«Процент лесистости низкий, потому что дерево посадили, и нужно время для того, чтобы оно достигло возраста для передачи в эксплуатацию (до смыкания крон), а в наших условиях это не менее 10 лет», — говорит Магда.
До этого периода необходим уход, который, по информации лесоводов, обходится примерно в 30% от общей суммы, необходимой на посадку. И эти деньги, опять же согласно программе, выделяет Киев. Но, по утверждениям специалистов рескомитета, выделяемых средств не хватает, так как условия тяжелые и приходится часто делать подсадки.
«Осенью посадили 100% лесных насаждений, весной осталось70%. Надо восполнять утраченное. Чтобы добиться результатов, необходимо много и систематически работать: процедура создания леса в степи растянута во времени. А так как рубкой в промышленных масштабах в Крыму не занимаются, быстрой экономической выгоды от наших посадок нет, — подчеркивает Магда. — Мы высаживаем лес на далекую перспективу, для улучшения природно-экологических условий. Кроме этого, заброшенные, изуродованные, деградированные земли вряд ли будут привлекать гостей Крыма: люди стремятся в красивые зеленые места, где нет пыльных бурь и рекультивированных карьеров».
Заведующий кафедрой геоэкологии профессор Владимир Боков, к которому обратился «Центр», поддерживает позицию первого заместителя председателя рескомлеса в вопросах посадки защитных полос, которые за много лет бесхозяйственности были на половину уничтожены. Однако отмечает, что надо очень осторожно выбирать места под лесоразведение.
«Если разрушаются степные участки – это варварство. Поэтому надо рассматривать каждый район в отдельности, как там проводятся работы по облесению территорий», — отмечает Боков.
Шаг назад
«Центр» обратил внимание на район, где достигнут самый большой процент облесения, – Раздольненский. Только за прошлый год здесь высадили лесных насаждений на площади 600 гектаров, затратив на это 2,3 млн. гривен (это почти половина суммы, выделенной на все четыре лесхоза, расположенные в степной зоне).
По словам Магды, именно в Раздольненском районе есть возможность в больших масштабах высаживать лес, так как в лесхозе осталось наибольшее количество техники, сохранился самый большой орошаемый питомник, и предприятие в состоянии использовать свой посадочный материал — не надо тратить деньги на привоз материала из других регионов. Кроме того, у лесхоза имеется наибольшее количество согласований на передачу ему рекультивированных, вышедших из сельхозпользования земель, то есть не девственных, а давно деградированных земель.
Однако недавно в СМИ прошла информация, что самое передовое лесное хозяйство, коим является Раздольненский лесхоз, израсходовало выделенные на облесение деньги не по назначению. КРУ сообщает о нецелевом использование средств.
Но И.Магда в интервью «Центру» отмечает: «Если деньги на озеленение выделены, их непременно надо осваивать». Раздольненский лесхоз начал работать в этом направлении, согласно своим мощностям и поступившим средствам. И тут выясняется, что лесоводы бегут впереди «паровоза»: отчитаться перед Киевом за стопроцентное освоение денег, согласно программе «Леса Украины», надо (за прошлый год план выполнен, по показателям Рескомлеса, на 100%), а высаживать 600 га лесонасаждений приходится на землях запаса, на которые госпредприятие никак не может получить госакты по банальной причине – на эту статью расходов деньги из Киева, по словам бывшего директора Раздольненского лесхоза Станислава Цыгана, не поступили.
Кроме этого и сама процедура оформления и получения госактов на землю слишком растянута, считает первый зампред рескомитета.
«В результате деньги по программе «Леса Украины» освоены на землях, не получивших госакты. Вот КРУ и пишет: нецелевое использование. Проблемы подобного рода могут возникнуть в любом лесхозе. А если остановятся работы по лесоразведению, то сами предприятия рухнут, так как они уже набрали производственные мощности, темп работы, питомники создали, заготовили посадочный материал, то есть произведен целый комплекс работ. Потом понадобятся годы, чтобы возобновить работу и наладить производство», — говорит Станислав Цыган.
Так что, если делаем вывод, что лесные массивы и лесополосы в степном Крыму нужны и что кроме долгосрочной перспективы уже сегодня есть определенные выгоды, например, рабочие места, регулярные зарплаты, а также налоги с зарплат остаются в Крыму, значит, лесхозы в их тяжелом труде по посадке лесных насаждений надо поддерживать. Но, увы, у нас нет как независимого контроля за работами по лесоразведению в степи, так и, как видим, четко скоординированных действий по реализации глобальной программы «Леса Украины».
И в этом отношении ситуация нисколько не изменилась с 2008года, когда председатель Счетной палаты, член-корреспондент НАН Украины Валентин Симоненко в «Голосе Украины» отмечал: «Только на четверть земель лесного фонда оформлены в законодательно установленном порядке государственные акты на право пользования земельными участками. Остальные де-юре — бесхозные. К чему это приводит в наших конкретных условиях, думаю, что говорить не надо. Все понятно».
Сегодня мы видим в Крыму аналогичную ситуацию. В Рескомлесе отметили, что поднимают этот вопрос на всех уровнях власти. Тем не менее, по информации лесного ведомства, объем посадок на 2012 год сокращен, в частности, в Раздольненском районе почти в два раза. И это при том, что на протяжении семи лет (с момента разведения лесов в степной зоне) площади посадок с каждым годом росли.
Теперь можно подвести итог нашего исследования. Приближается срок, когда в прямом смысле деревья станут большими – это уже будет взрослый лес, за которым не будут ухаживать как за маленьким. К этому возрасту он вытянет всю влагу из почвы, если не будут применять дорогостоящие адсорбенты. Следовательно, в перспективе весьма реальны пожары или масштабные усыхания. Само лесоразведение – производство затратное, в Крыму, в частности в степи, неокупаемое и должно постоянно дотироваться государством. Но, как видим, у государства даже нет средств (и законов), чтобы своевременно решить проблемы с госактами на землю под облесение. Напрашивается печальный вывод: Украина в достижении своей мечты не только не продвигается вперед, но, вероятно, опять делает шаг назад.
