Как работают санкции. Военная промышленность оккупированного Крыма

Не является чем-то новым понимание того, что российская оккупация Крымского полуострова имела целью не только и не столько «собирание земель русских», но и в первую очередь создание огромной военной базы.

Оккупированный Крым стал местом базирования войск и вооружения, важным логистическим элементом российских военных операций в Сирии и местом удобного расположения большой части военно-промышленного комплекса, состоящей из захваченных украинских предприятий.

Состав военно-промышленного комплекса Крыма

Военно-промышленный комплекс оккупированного полуострова де-факто состоит из:

• крупных предприятий, которые были захвачены РФ в первые месяцы (большинство — в первые недели) оккупации;
• частных промышленных предприятий, которые были перерегистрированы по российскому законодательству.

Министр обороны РФ Сергей Шойгу уже 4 апреля 2014 года заявил о намерении загрузить промышленность оккупированного полуострова гособоронзаказу, отметив важность «эффективного задействования производственно-технологического потенциала оборонной промышленности Крыма».

В середине апреля 2014 года минобороны уже сформировало список из 23 крымских предприятий, интересующих ведомство.

13 украинских предприятий входили в Концерн «Укроборонпром»:

Феодосийская судостроительная компания «Море»;

Государственное предприятие «Феодосийский оптический завод»;

Публичное акционерное общество «Завод «Фиолент», Симферополь;

Государственное предприятие Конструкторско-технологическое бюро «Судокомпозит», Феодосия;

Государственное предприятие «Научно-исследовательский институт аэроупругих систем», Феодосия;

Государственное предприятие «Евпаторийский авиационный ремонтный завод»;

Государственное предприятие «Севастопольское авиационное предприятие»;

Государственное предприятие «Стеклопластик», Феодосия;

Государственное предприятие Феодосийский судомеханический завод Министерства обороны Украины;

Государственное предприятие Центральное конструкторское бюро «Черноморец», Севастополь;

Государственное предприятие «Специальная производственно-техническая база «Пламя», Севастополь;

Государственное предприятие Научно-исследовательский центр «Вертолет», Феодосия;

Государственное предприятие «Конструкторское бюро радиосвязи», Севастополь.

Кроме «Укроборонпрома», было захвачено еще несколько крупных предприятий, способных выполнять военные заказы, в частности, Судостроительный завод «Залив», ОАО «Севастопольский морской завод», ГП «Испытательный центр «Омега».

Кроме того, есть несколько частных предприятий, которые были быстро перерегистрированы по российскому законодательству в расчете на большую загрузку военными заказами.

Например, ниже перечислены лишь некоторые из предприятий Севастополя, которые уже выполняли российские гособоронзаказ или сотрудничали с российскими военными предприятиями:

С предприятиями на оккупированной территории со временем происходят всевозможные метаморфозы: «трофейные» крымские предприятия меняют организационно-правовую форму, форму собственности, их имущество передается другим юрлицам. Некоторые предприятия пытаются «оптимизировать» структуру, учитывая международные санкции и тому подобное.

Например, феодосийский «Стеклопластик» вошел в состав судостроительного завода «Море», который уже преобразован в акционерное общество и включен в план «приватизации федерального имущества» на 2020-2022 годы. «Приватизация» должна стать юридическим оформлением передачи захваченного завода российской Госкорпорации «Ростех», которая была основана указом Путина еще в мае 2018 года.

Севастопольское ЦКБ «Черноморец» прекратило существование после присоединения к «Севморзаводу», превратившись в проектно-конструкторский центр. Сам «Севморзавод» уже с начала 2015 года является Филиалом «Севастопольский морской завод» АО «Центр судоремонта «Звездочка».

А учредители ООО «Уранис», перерегистриовав предприятие по российскому законодательству, разделили его на две юрлица: одна (ОАО «Уранис-Радиосистемы») — для работы с российским оборонзаказом, другая (ООО «Уранис») — для внешнеэкономической деятельности.

Российские предприятия оборонного комплекса создают на оккупированной территории филиалы и дочерние предприятия.

Например, Ленинградский судостроительный завод «Пелла» в январе 2015 года зарегистрировал в Феодосии ООО «Каффа-порт» для работы на арендованном «Пеллой» судостроительном заводе «Море». Сейчас «Каффа-порт» уже выполнил свою задачу и находится в процессе ликвидации.

Сформировать полный перечень предприятий Крыма, работающих с военными заказами, довольно сложно. По официальной информации, в РФ считают, что имеют на территории оккупированного полуострова 16 предприятий оборонно-промышленного комплекса. Из них 10 — предприятия судостроительной отрасли, 3 — авиационной, 2 — промышленности обычных вооружений и одно — радиоэлектронной промышленности.

В реестр организаций оборонно-промышленного комплекса РФ по состоянию на 2017 год включены 8 предприятий «Республики Крым» и 4 предприятия Севастополя.

Но в разное время поработать на российскую «оборонку» пытаются даже производители вполне себе гражданской продукции.

Не всем это удается. Не все удается и даже тем крымским производителям, которые уже включены в реестр предприятий ОПК.

В России, которая имеет огромную производственную базу военно-промышленного комплекса, уже сформировалась большая конкуренция за средства гособоронзаказа. Важную роль играют и международные санкции.

С мая 2015 года до августа 2017 год существовала практика назначения приказами Минпромторга РФ так называемых «кураторов» крымских промышленных предприятий из числа соответствующих российских производителей.

Кураторы должны делиться с подшефными крымскими заводами заказами и заниматься их модернизацией. Официальное оформление кураторства министерскими приказами прекратилось в августе 2017 года после очередного списка «крымских» санкций США.

В октябре 2019 года  т. н. «глава Крыма» Сергей Аксенов рассказывал, что «по состоянию на 1 сентября общий объем контрактов, которые выполняются на предприятиях ОПК Крыма, составил более 21 млрд рублей, в том числе 17 млрд — по гособоронзаказу. Загрузка предприятий — в среднем 40%».

Директор феодосийского судостроительного завода «Море» Олег Зачиняев, комментируя влияние санкций на работу предприятия, заявлял, что «корабли и суда по федеральной целевой программе развития Крыма строят не крымские, а материковые предприятия, которые выиграли тендеры». Кроме того, «мы проигрываем в госзакупках за логистику и санкционные ограничения, связанные с невозможностью напрямую покупать различное оборудование. Не секрет, что более 50% комплектующих и оборудования судов и кораблей, строящихся — импортного производства. Нам приходится все это покупать, используя определенные схемы, проигрывая нашим партнерам, которые ведут закупки напрямую. В свою очередь, в конкурсе, который мы инициируем, никто не участвует, потому что не хотят попасть под санкции за сотрудничество с крымскими предприятиями».

Какие санкции оказывают наибольшее влияние на военную промышленность

Большинство крымских предприятий, отнесенных к военно-промышленного комплекса, у санкционных списках или Украины, или Украина и США, а судостроительный завод «Залив» есть и в списках ЕС.

Есть также общий инвестиционный запрет и запрет США и ЕС на экспорт или импорт товаров, технологий и услуг в/из оккупированного Крымского полуострова.

Но учитывая большую производственную кооперацию в этой области (об этом — ниже), санкции только против крымских юридических лиц не являются главным раздражителем для России.

С крымскими предприятиями сотрудничает значительная часть крупных российских предприятий ОПК. Санкции в отношении них воспринимаются существенно больнее. Уже достаточно большое количество этих предприятий есть в списках Управления по контролю за иностранными активами США (OFAC): в списках SDN (Specially Designated Nationals List), и в списках SSI (Sectoral Sanctions Identifications List).

В зависимости от вида списка, против таких лиц применяются различные ограничительные меры: блокировка активов, запрет на различные виды операций; распространения санкций также на доли таких лиц в собственности других лиц, если она составляет более 50 процентов.

Как можно видеть по практическим последствиям и непрерывным стремлениям РФ найти схемы обхода, принятию на государственном уровне решений о сокрытии информации, наиболее действенными оказались экспортные ограничения по поставкам товаров и технологий, которые используются в промышленности.

Первые ограничительные меры по экспорту оборонной продукции в Россию были введены США 1 марта 2014 года. Бюро промышленности и безопасности (BIS, агентство Министерства торговли США) приостановило лицензирование экспорта и реэкспорта в РФ товаров двойного назначения. В марте же было прекращено лицензирование экспорта товаров оборонного назначения.

В апреле 2014 года Соединенными Штатами введены дополнительные ограничительные меры по экспорту оборонной продукции в Россию, выданные ранее экспортные лицензии на поставку высокотехнологичных товаров в РФ аннулированы. Кроме того, Бюро промышленности и безопасности ввело дополнительные экспортные ограничения по 13 российским компаниям, которые уже были в списке санкций OFAC.

За время, прошедшее с начала российской агрессии против Украины, Бюро промышленности и безопасности неоднократно дополняло список лиц (Entity List), относительно которых введены экспортные ограничения.

Сейчас в этом списке содержится 244 российских юридических лица, из которых 154 есть также и в списках SDN или SSI (Управление по контролю за иностранными активами), а 90 — юрлица, которых нет в списках OFAC.

Наличие предприятия в Entity List означает обязательность получения лицензии на экспорт, реэкспорт и/или передачу (в стране):

• из США;
• товаров, изготовленных в США;
• товаров, изготовленных за рубежом с определенными компонентами или технологиями США.

Таким предприятиям нужно получать лицензию на экспорт на все товары, даже на те, которые не включены в Контрольный список торговли и обычно не требуют лицензии.

По существующим правилам, BIS рассматривает такие заявки на получение лицензии с презумпцией отказа.

В 2020 году США продолжают усиливать режим технологических санкций в отношении России: постепенно появляется все больше общих ограничений на экспорт в РФ даже тех товаров, которые ранее не нуждались лицензировании как такие, которые предполагается использовать исключительно с гражданской целью: подшипники, полупроводники,  компьютеры и тому подобное. А с 29 октября 2020 года введена презумпция отказа в выдаче экспортных лицензий на поставку в РФ всех товаров, которые могут использоваться в военных целях.

31 июля 2014 года ограничения по экспорту в Россию ввел и Европейский Союз.

Наряду с технологиями для нефтяной промышленности, под ограничения попали вооружение и военная техника, товары и технологии двойного назначения.

Запрещается продавать, поставлять, передавать или экспортировать, прямо или косвенно, товары и технологии двойного назначения, независимо от того, происходят они из ЕС, физическому или юридическому лицу, резиденту России или для использования в России, если эти предметы предназначены или могут быть назначены, полностью или частично, для использования в военных целях или для конечного военного пользователя.

Если конечным пользователем являются российские военные, любые товары и технологии двойного назначения, закупаемых ими, считаются предназначенными для использования в военных целях.

При рассмотрении запросов на получение разрешений компетентные органы не должны давать разрешение на экспорт физическим или юридическим лицам, организациям или органам в России или для использования в России, если у них имеются достаточные основания полагать, что конечный пользователь может быть военным конечным пользователем, либо товары могут иметь конечное военное использование.

Украина официально ввела ограничения экспорта в РФ товаров военного назначения и двойного использования в августе 2014 Указами Президента. Действие межправительственных соглашений с РФ о военно-техническом сотрудничестве и о производственной и научно-технической кооперации предприятий оборонной отрасли промышленности было официально прекращено Постановлениями Кабмина в 2015 году.

Как РФ пытается избежать санкций

Технологические процессы в промышленности несколько отличаются от остальных крымских предприятий — они нуждаются в кооперации большого количества различных производителей, а загрузка заказами крымских предприятий требует их встраивания в крупные российские технологические цепочки.

Еще в начале 2019 Мониторинговой группой Института Черноморских стратегических исследований было зафиксировано не менее 150 российских предприятий из всех регионов РФ, сотрудничающих с крымскими предприятиями, участвующих в выполнении военных заказов.

Учитывая технологические особенности, схемы обхода санкций в военной промышленности — это уже не только дело каждого отдельного предприятия. Попытки избежать санкций в этой области — это государственная политика России.

Важнейшая составляющая этой политики — секретность.

Начиная с 2015 года, в РФ было сделано несколько шагов с целью полного прекращения утечки информации по производственным связям с токсичными предприятиями:

• В сентябре 2015 года потерял публичность реестр организаций оборонно-промышленного комплекса РФ (постановление правительства РФ от 07.09.2015 № 944).
• Изменились правила закупок для предприятий отрасли:
• В ноябре 2017 года, еще до принятия соответствующих изменений в законодательство, основные предприятия отрасли (более российские, чем крымские) получили правительственную директиву № 8582п-П13, которой было приказано перевести закупки компаний на закрытую электронную торговую площадку «АСТ-ДОЗ» (это «Автоматизированная система торгов государственного оборонного заказа», которая была создана в феврале 2017 как совместный проект Сбербанка-АСТ и корпорации Ростех), а также скрывать в протоколах информацию о наименовании и местонахождении участника закупок.
• В апреле 2020 года принят федеральный закон, исключающий обязанности со стороны исполнителей гособоронзаказа по размещению в единой информационной системе госзакупок сведений о закупках. До этого было необходимо размещать план закупок.
  Из пояснительной записки к проекту закона:
  «Учитывая действие международных санкций в отношении предприятий ОПК, раскрытия сведений о закупках фактически означает разглашение в открытом доступе информации о взаимодействии поставщиков с лицом, включенным в санкционные списки, что влечет негативные последствия как для поставщиков (дискредитация поставщиков, включение таких поставщиков в санкционные списки, аннулирование экспортных лицензий), так и для предприятий ОПК (в частности, невозможность приобретения продукции, имеющей санкционные происхождения, неполучение продукции по заключенным договорам, отказ поставщиков взаимодействовать с предприятиями ОПК). Указанные последствия имеют место независимо от категории продукции и обусловлены именно действием международных санкций в отношении предприятий ОПК».
• Состоялось закрытие публичной информации о предприятиях отрасли;
• В ноябре 2017, также к принятию изменений в законодательство, согласно правительственной директивы № 8583п-П13, предприятия ОПК получили возможность не распространять информацию, которую должны были раскрывать в соответствии с законами «Об акционерных обществах», «О рынке ценных бумаг», «О финансовой аренде (лизинг)», «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», «О кредитных историях», «О консолидированной финансовой отчетности», «О бухгалтерском учете», «О государственном оборонном заказе»;
• В дальнейшем постепенно принимались соответствующие законодательные и нормативные акты, например, постановлением правительства РФ от 06.06.2019 № 729 было определено, что должен быть закрыт доступ к части сведений в едином госреестре юридических лиц, если:
  — юридическое лицо находится под международными санкциями;
  — юрлицо является банком, обслуживающим гособоронзаказа;
  — находится на территории Крыма или Севастополя;
  — сведения касаются филиалов или представительств юрлица на территории Крыма или Севастополя.

Как именно работают санкции

На начальном этапе (в 2014-2015) в реакции РФ на санкции на первом месте находился тезис о том, что санкции — это хорошо для российской экономики, так как они стимулируют импортозамещение.

Однако об этой тезис уже забыт, поскольку «импортозамещение» в сфере приборостроения, машиностроения, ВПК, оборудования для нефтяных и газовых месторождений — провалилось.

Неплохой иллюстрацией может служить пример военного судостроения и авиастроения.

Судостроение

Для современного российского судостроения, в том числе военного, беспрепятственный доступ к западным технологиям, комплектующих и оборудования является необходимым условием, который позволит своевременно выполнять задачи по модернизации военного флота.

Отсутствие такого доступа приводит к тому, что по многим объектам происходит срыв сроков строительства, а некоторые проекты военных кораблей пока прекращают существование.

По стратегии развития судостроительной промышленности РФ на период до 2035 года, утвержденной в 2019 году:

«Сейчас доля стоимости иностранных комплектующих в структуре стоимости судового комплектующего оборудования составляет для гражданского сектора от 40 до 85 процентов, а для военного кораблестроения от 50 до 60 процентов.

Основной причиной такой ситуации является низкая конкурентоспособность широкого спектра отечественного судового комплектующего оборудования, вызванная в том числе низким качеством и высокой стоимостью комплектующих, отсутствием системы гарантийного ремонта и сервисного обслуживания, несоответствием современным экологическим требованиям, а также отсутствием отечественного производства целого ряда образцов судового комплектующего оборудования.

[…] В области сложилась значительная зависимость от зарубежных поставок оборудования и санкционной политики иностранных государств, что ставит под угрозу возможность строительства в Российской Федерации отдельных типов судов и морской техники. Высокая доля иностранной продукции в судовом комплектующем оборудовании и колебании валютных курсов вызывает риски повышения стоимости и срыва сроков строительства судов и морской техники. Практическое отсутствие отечественной электронной компонентной базы, нарушения кооперационных связей, несовершенство системы согласования работ и сложность оперативной замены комплектующего изделия на аналог также существенно влияют на производственные процессы в судостроительной отрасли».

Сейчас главная проблема российского военного судостроения связана с невозможностью поставки украинских и немецких двигателей (главных энергетических установок).

Например, ракетные фрегаты проекта 11356, которые планировалось включить в состав Черноморского флота РФ.

Проектом предусматривалось установление на них двигателей украинского ГП «Научно-производственный комплекс газотурбостроения «Зоря» — «Машпроект». В 2011 году, когда было объявлено о начале масштабного перевооружения российских армии и флота, запланировано строительство шести таких фрегатов.

Было достроено и передано Черноморскому флоту в 2016-17 годах три корабля: «Адмирал Григорович», «Адмирал Эссен» и «Адмирал Макаров».

На остальные не успели до введения санкций установить украинские двигатели. Правительство РФ ставил задачу заместить импорт украинских двигателей на предприятиях России. Однако, попытка оказалась неудачной.

В итоге было принято решение о том, что два корпуса фрегатов, которые ранее предназначались для ЧФ РФ, «Адмирал Бутаков» и «Адмирал Истомин», будут достроены на калининградском заводе «Янтарь» и проданы Индии без двигателей. Индия намерена самостоятельно приобрести двигатели для этих кораблей в Украине.

Еще один, «Адмирал Корнилов», достраиваться уже в Индии, на заводе Goa Shipyard Limited.

Скорее всего, это означает окончание производства фрегатов проекта 11356.

С аналогичной проблемой столкнулись при строительстве фрегатов проекта 22350 на судостроительном заводе «Северная верфь» (Санкт-Петербург).

Еще в 2010-11 годах Минобороны РФ заключило контракт с «Северной верфью» на строительство шести кораблей проекта 22350. Все они должны быть построены и переданы ВМФ до 2018 года.

Планы были сорваны отсутствием поставок энергетических установок «Зоря» — «Машпроект». Лишь в конце ноября 2020 года «Объединенная двигателестроительная корпорация» (входит в Ростех) объявила о поставках первого российского дизель-турбинного агрегата для кораблей этого проекта.

Когда 20 июля 2020 года, во время приезда Путина в оккупированную Керчь, происходила «церемония массовой закладки кораблей для ВМФ в режиме видеоконференцсвязи», на заводе «Северная верфь» шла закладка последних двух фрегатов проекта 22350, которые должны были быть переданы флоту к 2018 году.

При строительстве серии малых ракетных кораблей (корветов) проекта 21631 возникла проблема из-за отсутствия двигателей немецкой компании MTU Friedrichshafen GmbH.

Серия, которую строит Зеленодольский завод имени Горького, должна состоять из 12 кораблей: 3 для Каспийской флотилии, 6 для Черноморского флота, 3 для Балтийского флота. Немецкие двигатели успели поставить на 5 кораблей.

После отказа немецкой компании от дальнейших поставок двигателей для кораблей этой серии, задача импортозамещения была поручена «Коломенскому заводу» и заводу «Звезда» (Санкт-Петербург).

После провала этой попытки командования ВМФ РФ приняло решение ставить на корабли серии оставшиеся двигатели производства Китая. Это дизельные двигатели компании Henan — лицензионные двигатели немецкой компании Deutz-MWM, что ушла с рынка высокооборотных судовых дизелей, имея конструкцию 1980-х годов. По словам российских конструкторов, «китайское изделие не в полной мере соответствует условиям эксплуатации ВМФ».

Сегодня флоту передано 8 кораблей проекта 21631 (из них 3 — с китайскими двигателями), остальные находятся в разных стадиях строительства.

Скорее всего, от дальнейшего строительства корветов проекта 21631 России придется отказаться.

Перечень проблем военного судостроения РФ в связи с международными санкциями можно продолжать…

Уже привычным стало устойчивое словосочетание «сдвиг сроков вправо» в российских СМИ и докладах чиновников, когда речь идет о проблемах со строительством кораблей и судов.

Безусловно, влияние санкций отражается и непосредственно на успехах РФ в развитии военно-промышленного комплекса Крыма.

И то, например, что Ленинградский судостроительный завод «Пелла» прекратил строительство для ЧФ РФ ракетных корветов проекта 22800 «Каракурт» на феодосийском заводе «Море» и начал внезапно передислоцировать корпуса этих кораблей в недостроенном виде в Ленинградскую область РФ, является следствием угрозы санкций.

Ситуация с работой «Пеллы» в оккупированном Крыму получил широкого огласку. При этом завод «Пелла» с 10 марта 2014 года является владельцем верфи J. J. Sietas Shipyard в Германии через дочернюю компанию Pella Sietas GmbH: Neuen-felder Fardeich 88, 21129 Hamburg, www.pellasietas.com.

«Пелла» покинула завод «Море» осенью 2019, за год до окончания срока договора аренды.

Все три недостроенных корабля (два из которых — МРК «Козельск» и МРК «Охотск» — по плану должны быть в 2019 году уже переданы флоту) буксировали речными путями к заводу «Пелла» в Ленинградскую область.

При этом два корабля (МРК «Охотск» и МРК «Вихрь») провели зиму 2019/20 в порту Ростова-на-Дону.

Авиастроение

Разработчик и производитель авиационной техники ОАО «Таганрогский авиационный научно-технический комплекс им. М. Бериева» (ТАНТК им. Г.М. Бериева, входит в состав Объединенной авиастроительной корпорации), что с начала оккупации Крыма сотрудничает с Евпаторийским авиационным ремонтным заводом, испытал проблемы с производством нового самолета-амфибии Бе-200.

Весной 2019 года  российские СМИ сообщали, что украинские двигатели Д-436ТП производства «Мотор Сич» заменят российскими ПД-10. Но была одна проблема: российского двигателя еще не существовало — его еще должны разработать. Лишь в октябре 2020 сообщено, что новый двигатель (это ПД-8) может быть готов в 2022 году, а в следующем году его попытаются устанавливать на самолеты.

Самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления нового поколения А-100 «Премьер», главным разработчиком которого является Концерн «Вега» (входит в холдинг «Роселектроника»), планировалось запустить в серийное производство в 2015 году. В 2017 министр обороны РФ Шойгу сообщил, что «Премьер» будет готов в 2020 году. Но и этот срок оказался не конечным — в этом году выяснилось, что сроки опять «сдвинуты вправо», на этот раз, до 2024.

Причины переноса сроков каждый раз называются разные, но с большой долей уверенности можно утверждать, что дело в введенных против России международных санкциях, потому что именно в высокотехнологичных отраслях, в частности, в электронике, в РФ наибольшие проблемы с импортозамещением.

Новый среднемагистральный узкофюзеляжный самолет МС-21-300, который в РФ называют «Магистральные самолетом XXI века», до сих пор не может получить международный сертификат.

Сначала старт серийного производства был запланировано на 2017 год, но затем начались «корректировки»: сначала на 2018, а затем на 2020-й. В конце февраля 2019 выпуск перенесли на 2021, до сих пор сохраняется вероятность дальнейшего переноса к 2025 году из-за санкций против Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) и «Ростех».

Из-за санкций США в отношении АО «Аерокомпозит» (входит в ОАК) и АО «НИП« Технология »имени Ромашина» (входит в «Ростех»), которые введены осенью 2018, американская компания Hexcel и японская Toray Industries прекратили поставки материалов для композитного «черного крыла» МС-21.

Отказ от композитных материалов с переходом на металл лишал смысла весь проект, потому что в таком случае МС-21 переставал был конкурентом Airbus и Boeing. Композиты других иностранных поставщиков существенно отличались по качеству, а необходимых знаний в РФ также не было… Но уже в феврале 2019 глава российского Минпромторга Денис Мантуров рассказал журналистам об испытаниях опытных образцов конструкций для МС-21 с отечественными компонентами, которые «показали, что замена материала не повлияет на характеристики самолета».

Есть и другие сложности. Первоначально предполагалось, что доля отечественных комплектующих для МС-21 составит 38%, однако правительство поставило задачу довести этот показатель до 97% к 2022 году, чтобы практически не зависеть от импортных поставок.

А 30 сентября 2020 директор департамента радиоэлектронной промышленности российского Минпромторга сообщил, что ряд иностранных компаний, которые поставляют готовые системы для российских гражданских самолетов, отказались от поставок и сотрудничества. Ограничения будут касаться в первую очередь микроэлектроники.

«Фактически без объявления санкций они сказали о том, что системы больше поставлять не будут. Таким образом пытаются просто остановить наше гражданское авиастроение», — заявил директор департамента».

Что касается «гражданского авиастроения»: первый в СССР самолет-носитель средств дальнего радиолокационного обнаружения Ту-126 создан на базе гражданского Ту-114. Самолет, который изначально позиционируется как гражданский, способен быть носителем для различных систем вооружения.

Вывод: Учитывая то, как Россия использует захваченный Крымский полуостров, «крымские санкции» не могут касаться только крымских предприятий. Только развитая система международных санкций, которая касается широкого круга технологий, оборудования и комплектующих, в состоянии уменьшить российскую военную угрозу и приблизить деоккупацию Крыма.