Владимир Путин носил чемодан за Анатолием Собчаком. А теперь Ксения Собчак будет носить чемодан за Владимиром Путиным.
Этот чемодан электоральный – в нем должны поместиться голоса тех, кто не собирался идти на выборы в марте 2018-го. Явка – ахиллесова пята перевыборов главы РФ. Собрать убедительные две трети голосов в первом туре – не проблема. Проблема – привести на участки тех, кто туда идти не хочет.
Владимиру Путину нужна не просто победа. Ему нужна убедительная победа. Та, что никому не позволит рассуждать о “президенте меньшинства”. Та, что никому не позволит рассуждать о слабости “Акелы”.
Нужна победа, которая исключит возможность для сослагательных наклонений.
В мае этого года Госдума уже отменила открепительные удостоверения – теперь любой гражданин РФ может проголосовать в любой точке страны. Ему достаточно подать заявление о включении себя в списки по месту пребывания. В советско-кабальном институте прописки объявлен “Юрьев день” – волеизъявлению ничто не должно помешать. Включая географию.
Правда, Ксении Собчак, судя по всему, отведена роль спойлер-партнера, единственная задача которого – выполнять роль эрзаца для аудитории Алексея Навального.
Предвыборный манифест Собчак появился на сайте газеты “Ведомости” еще 30 сентября. А опубликован был 18 октября – уже после встречи “либеральной надежды” с действующим президентом. Благословение было получено, а публикация текста – одобрена. А вслед за этим, как подметил политолог Иван Преображенский, сразу два крупнейших социологических центра – “Левада” и ВЦИОМ – публикуют исследования о том, как россияне относятся к женщинам в политике.
Кейс Собчак – это еще одна иллюстрация того, как выстроена система в Российской Федерации.
Это кастовость и клановость: участие в большой политике доступно лишь обитателям узкого круга посвященных.
С помощью телеведущей Кремль посылает сигнал не только вовне, но и внутрь системы – “оппозиция” в России может быть только в кавычках.
Та, которая санкционирована. Та, которая плоть от плоти системы. Например, как сама Ксения Собчак, которую нынешний глава Нацгвардии РФ Виктор Золотов возил в школу.
Впрочем, это для избалованного украинского избирателя схема может выглядеть как фарс. А российского избирателя, выросшего в суровой бескомпромиссности, ее фамилия в бюллетене вполне может подвигнуть дойти до избирательного участка. Чтобы проголосовать за нее. Или против.
Российская система в очередной раз доказала: менять ее изнутри невозможно.
Даже на роль спарринг-аутсайдера может претендовать лишь тот, кого президент публично называет уменьшительно-ласкательно. Дракон готов объявить одну из своих голов оплотом либерализма, – но разве это делает выборы конкурентными?
Архитектура российской власти – как плющ: она обволакивает ресурсы, приносящие доходы. И единственное, что может эту власть ослабить, – истощение той тумбочки с деньгами, на которой она паразитирует.
Российское будущее определяется не фамилиями. Оно куда больше определяется стоимостью нефти.
Россия при 110 долларах за баррель и при 10 – это две разные России.
Статус-кво превыше всего. Неслучайно главный принцип внутренней политики Кремля состоит в том, чтобы ничего не менять.
Поженить советский гимн и имперский флаг? Переименовать Ленинград, но сохранить Киров? Чтить династию Романовых и сохранить Мавзолей? – Да пожалуйста!
Проблема Москвы в том, что у нее нет никакой картинки будущего, которое власть готова предлагать стране.
Нельзя сказать, что этот ответ волнует всех – но те, кто задается таким вопросом, все чаще готовы выходить на митинги против коррупции.
Этим людям, как показывает практика, порядка 20 лет: они выросли при Владимире Путине, а последние четыре года и вовсе живут в ситуации тотальной посткрымской пропаганды.
Именно для них Москва отправляет на выборы Ксению Собчак.
Им нужно, чтобы их слышали и чтобы с ними считались.
Для них старые вертикали уже не работают – они продукт горизонтальных социальных связей.
Для них их собственная активность сродни обряду инициации, когда на смену детскому “понарошку” приходит взрослое “всерьез”.
Способны ли они обмануться Ксенией Собчак – вопрос, который остается пока без ответа.
Впрочем, вряд ли эта проблема всерьез волнует Москву. Потому что она привыкла считаться с конкретным и осязаемым. С деньгами. Ресурсами. Влиянием.
А “усталость”, “фронда” или “репутация” для нее – это фантомы. По крайней мере, до тех пор, пока они не подкреплены организационно.
И эта готовность игнорировать реальность, которая не дана в ощущениях, способна сыграть с Россией злую шутку.
Потому что нынешние российские “духовные скрепы” – фантомны. Российскую нерушимость обеспечивают две вещи – это цены на углеводороды и ядерное оружие.
Первое легитимизирует существование единой страны на внутреннем рынке: создает запас нефтедолларового обезболивающего, которое можно вкалывать в болевые точки.
Второе оправдывает существование единой России в глазах остального мира.
Но в тот момент, когда прежний формат существования себя исчерпает – ему на смену может прийти что угодно.
В условия краха общей идеологии люди начинают искать себе идентичность. В поисках контура человек готов хвататься за все, что под рукой. Включая национальность, религию и территорию.
Российская лоскутность никуда не делась. Российские вызовы – тоже.
Владимир Путин останется еще на один срок. Но кто может сказать наверняка – не придется ли ему в какой-то момент пережить свою собственную страну?…
Источник: УП
