Украинская власть, торгующая, а не воюющая, на всех фронтах, в очередной раз попала в сложное положение: что ответить Путину на предложение о возврате наших кораблей и самолётов?
Немного предыстории.
После принятия 23 марта 2014-го политического решения о передислокации украинских военных с оккупированной территории Крыма мне было поручено вести переговоры о выводе военной техники и вооружений.
Российская позиция, сформированная в лучших традициях бандитских 90-х, заключалась в том, что сначала Автономная республика Крым объявила все государственное, в т.ч. военное, имущество Украины имуществом Автономии, а затем, после фейкового референдума, проведённого под дулами автоматов российского спецназа, т.н. Республика Крым вместе ворованным приданым была незаконно включена в состав Российской Федерации. Однако это не помешало Москве распоряжаться таким приданым.
Вечером 23 марта я вылетел в Минск, и в результате состоявшихся на следующий день непростых переговоров вопрос удалось сдвинуть с мёртвой точки. Уже 28 марта Путин перед телекамерами дал министру обороны России Шойгу поручение обеспечить передачу Украине военной техники и вооружения, оставшихся на территории Крыма.
В тот период, после принятого военно-политическим руководством Украины решения о передислокации наших военных, вывод техники и вооружений был необходим – стране надо было восстанавливать армию и защищаться.
Путин же, идя на этот шаг, никак не рассчитывал, что Украина сможет сопротивляться тиражированию крымского сценария в восточных и южных областях нашей страны. Он пытался выдать вооружённый захват наших территорий за «естественный распад случайно образовавшегося государства под давлением непреодолимых внутренних противоречий».
После результативных переговоров о выводе вооружений было проведено совещание, на котором начальник Генерального штаба Куцин доложил, что для полного вывода военной техники и вооружений, а также вывоза боеприпасов необходимо два года и 3 миллиарда ещё тех гривен. У страны не было ни того, ни другого, поэтому приходилось действовать в непривычном для нашей армии темпе.
Конечно, состояние военной техники и вооружений было разное – и вполне современные системы, и металлолом. То же самое по боеприпасам, которых в Крыму было сосредоточенно огромное количество. Там были и пригодные к боевому применению артиллерийские боеприпасы различных калибров, авиационные ракеты различных моделей, торпеды, глубинные бомбы, противокорабельные ракеты П-15 «Термит» и многое другое. Одновременно с этим на открытых площадках хранения были, например, морские мины, произведённые до второй мировой, к которым даже подойти было страшно.
По моему настоянию Генштабом было подготовлено 2 перечня военной техники и вооружений, находящихся в Крыму (в силу понятных обстоятельств несекретных).
Первый – Перечень военного имущества воинских частей и военных организаций Вооружённых сил Украины, которое находится на территории Автономной Республики Крым и планируется к применению, всего на 570 страниц.
Второй – Перечень военного имущества, подлежащего утилизации и находящегося на территории Автономной Республики Крым и Севастополя, всего на 163 страницы.
Оба перечня переданы мной в следственную группу военной прокуратуры и приобщены к материалам уголовного производства по факту вооружённого захвата Крыма.
Даже сравнение объёмов этих перечней (см. фото) позволяет сделать вывод, российский тезис о том, что Украина имела в Крыму лишь боеприпасы, подлежащие утилизации и технику, пригодную только для сдачи в металлолом, не соответствует действительности. Поэтому состояние, до которого сегодня доведена техника,– прямой результат её захвата оккупантами, и сумма нанесённого нашему государству ущерба должна быть предъявлена Российской Федерации.
Всего из запланированных 7170 единиц удалось с начала апреля по 16 июня 2014-го вывести из Крыма 3502 единицы военной техники и вооружений, в т.ч.:
– 92 единицы авиатехники, в т.ч. 63 самолёта и 29 вертолётов;
– 35 кораблей, катеров и судов;
– 120 единиц ракетно-артиллерийского вооружения;
– 128 единиц бронетехники, в т.ч. все танки, хотя Генштаб тогда считал, что они нам не понадобятся;
– 1788 единиц автотехники;
– 1339 единиц техники связи, оперативного обеспечения и тыла, а также 768 тонн различного военного имущества.
После того, как провалился российский сценарий «самоопределения» востока и юга Украины, Кремль понял, что для реализации собственных амбиций придётся воевать. Именно поэтому 16 июня 2014-го передача техники была приостановлена и уже не возобновлена.
Можно ли было успеть больше? Думаю, да.
Помешали непомерные амбиции отдельных украинских политических и военных деятелей. Так, в Керчи были разгружены готовые к отправке БТРы только потому, что один большой военачальник вместо игры, которую все это время приходилось вести с противником, стал в позу. Впоследствии этот персонаж был уволен из Вооружённых Сил по состоянию здоровья, в связи с контузией, полученной в состоянии глубокого подпития в результате удара головой о бордюр (по классификации противника –поребрик).
Недавнее предложение Путина о возобновлении передачи Украине кораблей и самолётов– не шаг доброй воли, а западня.
Конечно, захваченная оккупантами в Крыму военная техника – имущество, принадлежащее народу Украины.
В руках противника осталось 13 вертолётов и 15 самолётов, готовых в тот период к самостоятельному перелёту. Также в бухтах Севастополя и Донузлава остались заблокированными 14 кораблей и катеров, в т.ч. боевое ядро флота – корветы «Тернополь», «Луцк», «Хмельницкий» и «Приднепровье», а также большой десантный корабль «Константин Ольшанский».
Но надо учитывать, что от оккупантов мы получим корабли и самолёты в разукомплектованном состоянии, требующие капитального ремонта и без боеприпасов, которые Россия предлагает не вернуть, а утилизировать в нашем присутствии.
Думаю, что расчёт Путина как раз и строится на понимании психологии украинских коррупционеров, уже мечтающих заработать на ремонте этих кораблей.
В ответ же на свою «мирную» инициативу Путин захочет отмены санкций. Потому, наш ответ должен быть только один: Крым – это наша земля, корабли и самолёты находятся в местах постоянного базирования, и мы требуем беспрепятственного допуска наших экипажей на место службы.
Пора возвращать Крым! Это требование мы адресуем не только Путину, но и украинской власти.
