Гражданская блокада Крыма вернула “крымский вопрос” в мировое информационное поле, понудила власти Украины к принятию пусть половинчатых, но давно требуемых общественностью решений. Коррупционный закон о СЭЗ “Крым” остановлен де-факто, но продолжает действовать де-юре, в том числе, в своей дискриминационной части, ограничивающей права граждан Украины с крымской регистрацией статусом нерезидента. Но лед тронулся – президент Украины Петр Порошенко инициирует новый переговорный формат с целью возвращению Крыма (Женева+), в структуре постпредства президента в АРК создана служба по деоккупации Крыма, а в аппарате СНБО разрабатывается проект основных направлений госполитики по деоккупации и реинтеграции крымского полуострова. В свою очередь, меджлис Крымскотатарского народа активизирует и переформатирует работу на этих и других площадках. Об этом – в интервью председателя Меджлиса крымскотатарского народа, народного депутата Украины Рефата ЧУБАРОВА программе “Вопрос национальной безопасности” (медиа-проект Центра журналистских расследований, эфир ТРК “Черноморская”).
Валентина Самар: Рефат-эфенди, в Геническе на прошлой неделе прошло уже третье заседание Координационного совета Всемирного конгресса крымских татар. Насколько оно было успешным?
Рефат Чубаров: Все программные документы были приняты на конгрессе в августе 2015 года. Теперь Координационный совет реализовывает эти документы. На заседании 16 января в Геническе мы посмотрели выполнение предыдущих решений. Мы регистрируем центральный офис Всемирного конгресса в Киеве, мы приняли некоторые решения, связанные с сохранением, развитием, культуры языка крымских татар на материковой Украине и наши возможности влияния на ситуацию непосредственно в Крыму. Приняли заявления, в котором поблагодарили парламент Украины за принятие постановления о признании преступлений 1944 года геноцидом, и дали поручение всем диаспорным организациям активизировать свою деятельность по принятию подобных решений парламентами тех стран, где живут крымские татары. Мы рассмотрели вопросы, связанные с нашими возможностями по развитию Генического района, где очень компактно живет многочисленная диаспора крымских татар – более 8 тысяч человек. 17 января мы провели совещание с участием глав госадминистраций и представителей местной власти. Кроме того, исполнительный совет оценил ситуацию с попытками раскола мусульманской уммы в Крыму.
Заседание совета совпало с вступлением в силу постановления Кабмина о запрете товарных поставок в оккупированный Крым. Это половинчатое решение власти в ответ на требования гражданской блокады Крыма, поскольку действующим де-юре остается закон о СЭЗ “Крым”. Акция переформатируется. Она продолжится только на пунктах пропуска или будут еще какие-то акции и действия в Киеве?
Задача непосредственно участников гражданской блокады состояла в том, чтобы не допускались действия, которые противоречат логике, призывам к усилению западных санкций, справедливости. Благодаря давлению участников акции, в декабре властью было принято решение по самому коррупционному пункте закона о свободной экономической зоне «Крым». В итоге мы можем говорить, что в такой форме акция достигла своих целей и задач. Сейчас идет переформатирование. Небольшие мониторинговые группы с нашей стороны будут находиться там, где находятся таможенники и пограничники, и будут мониторить выполнение постановления Кабмина. Иных действий, не присущих этой акции, нами проводиться не будет. Мы сейчас регистрируем общественную организацию «Пограничник». Те, кто будет находится в мониторинговых группах, будут членами этой организации. Некоторые спрашивают, как долго это будет? Посмотрим по ситуации. Потому что, какие бы действия не предпринимала общественность, они имеют и затратный характер. Со вступлением в силу постановления Кабина можно увидеть, проходит контрабанда или не проходит. По большому счету, грузовые машины ни в одну сторону не должны проходить. Но люди очень предприимчивы и находят разные лазейки, пытаются перебрасывать товары бусиками. Есть такие товары, доходность которых очень высока, и даже мелкие партии позволяют людям зарабатывать.
Вы о наркотиках?
Все , что угодно это может быть. Это могут быть какие-то эксклюзивные поставки, запрещенные к распространению материалы…..
Тем не менее, закон о СЭЗ все равно не отменен и продолжает действовать в той части, которая является дискриминационный по отношению к гражданам Украины на оккупированной территории и тех крымчанам, которые переехали на материк. Я имею в виду статус нерезидентов. Что будете с этим делать?
Мы, конечно, будем продолжать наши усилия для того, чтобы все дискриминационные моменты по отношению к гражданам Украины, которые проживают в Крыму и будут пересекать административный кордон, были устранены. Но мне хотелось бы призвать к большей консолидации все другие общественные организации, которые претендуют на представление интересов крымских людей. Я в прямом смысле хочу их пригласить к более тесной работе с нами, а не ограничиваться теоретическими размышлениями и иногда критикой других, которые работают.
Я тоже хочу призвать меджлис поддержать усилия правозащитников, севастопольских юристов, которые сегодня в судах пытаются оспорить постановление НБУ №699 как незаконное и дискриминационное. Усилия нужно объединить, и у вас, как у народного депутата, который с другой стороны может подойти к решению проблем, полномочий все же больше…
Здесь проблем не будет. Я просто еще раз приглашаю всех к конструктивной работе.
Отлично. Энергоснабжение Крыма: на сегодняшний день энергоблокада как таковая не ведется. Был сделан жест “доброй воли”: с вашей подачи президенту Путину было предоложено подписать новый контракт на поставку электроэнергии, но указать, что она поставляется на территорию Автономной Республики Крым, то есть – часть Украины. Понятно, что такой документ не был бы подписан. Но, как и в случае с законом о СЭЗ, получился отложенный вариант – в любой момент Кабинет министров может принять иное решение.
Не совсем так. Я хотел бы обратить внимание к некоторым этапам энергетической блокады. Когда опоры каким-то образом благополучно упали и энергоснабжение прекратилось, мы увидели, что в Украине есть те, кто был заинтересован как можно быстрее вновь организовать поставки. Мы помним, как быстро были отремонтированы опоры при первом их падении. Когда это случилось во второй раз и Крым уже полностью был обесточен с материка, были очень бурные и противоречивые обсуждения. Я помню весь негатив, который нам пришлось принять на себя, и лично мне, после пресс-конференции 8 декабря, когда мы объявили, что по одной из веток мы восстановим поставки электроэнергии. Мы выбрали наиболее маломощную ветку, но, так получилось, на ней “сидели” заводы Фирташа в Армянске. И мы весь негатив этот (подозрений в содействии бизнесу олигарха – ред.) взяли на себя. Но мы не могли тогда открыто объяснить, каким будет следующий шаг. Эта формулировка, что Украина будет готова поставлять электроэнергию в случае, если Россия в договоре укажет, что электроэнергия принимается временно оккупированной Автономной Республикой Крым, была рождена еще в начале декабря. Мы просто не могли говорить всему обществу, но мы ее очень плотно обсуждали с президентом Украины, Кабинетом министров. Но в итог оказались все перед выбором. Мы брутально нарушаем уже собственное законодательство: вспомните хотя бы закон о временно оккупированных территориях, когда мы пишем любое название, кроме АРК, нам придется нести ответственность. И тогда Путину была предложена единственно возможная формулировка, которая появилась в результате гражданской блокады Крыма. Это оценили и западные партнеры. Сегодня все знают о том, что в Крыму нет электроэнергии с материка по воли Путина.
Три месяца назад я говорила, что этот контракт – это не вопрос энергоснабжения Крыма, это вопрос энергетической независимости Украины. Многие эксперты были уверены: Украина не только спокойно обойдется без газа российского в таком количестве, как закупалось ранее, но и без российской электроэнергии. Не нужен этот коррупционноемкий контракт на покупку российской электроэнергии для того, чтобы потом ее так же коррупционно емко продавать на Крым. Все-таки можно уже говорить о том, что один из результатов гражданской блокады Крыма – это то, что Украина сделала большой и уверенный шаг в сторону своей энергонезависимости?
Один из моментов в том, что мы максимально удорожили для России содержание Крыма. 1 тысяча 300 тонн – это минимальная затрата дизельного топлива, ежедневно уходящего на тысячи мелких генераторов. А все то, что говориться про энергомосты и новые ветки – это, конечно, истерично будет делаться. Но Крым никогда не будет устойчивым точки зрения энергообеспечения, пока будет находиться под российским контролем. Это должны знать все: и в Москве, и в Крыму, и наши западные партнеры.
Одно из решений, которое обсуждалось в Геническе, касается очень чувствительной сферы – религиозной. Получается, что оккупантам вместе с их коллаборантами в Крыму не удалось сломить и расколоть Меджлис, взять под контроль Курултай, но вполне успешная получилась спецоперация по подчинению себе муфтията Крыма. Все ли священнослужители сегодня заодно с муфтием Эмирали Аблаевим, который идет в одной шеренге с коллаборантами?
Действительно, коллаборантам не удалось взять под свой контроль избираемые крымскотатарским народом органы – Курултай и Меджлис. Те люди, которые перебежали, оказались неспособными получить влияние среди крымскотатарского народа. Поэтому, конечно, оккупанты обратили свой взор в сторону еще одного управления жизнедеятельностью – структуру организации духовной жизни крымских татар, мусульман. Это структура, которая выбирается мусульманами Крыма раз в пять лет. Они сделали все для того, чтобы действия духовного управления мусульман Крыма максимально соответствовали ожиданиям оккупанта. На исполнительном совете Всемирного конгресса мы не принимали решения, которые бы указывали, каким образом там необходимо людям себя вести. Мы понимаем, что им намного труднее, чем нам. Но последние действия духовного управления, муфтия не способствуют сохранению единства и достоинства уммы. Такова наша общая оценка. Все остальные решения будет принимать Меджлис крымскотататсркого народа.
Рефат-эфенди, конференция мусульман Крыма, которая проходила в Симферополе в тот же день, что вы собирались в Геническе, дала подобные оценки: назвала ваши действия раскольническими, осудила намерения и действия по созданию воинского подразделения, где бы служили мусульмане-выходцы из Крыма. Там был полный зал…
Это один из очень проблемных факторов в нашей жизни – мы очень маленькая по численности нация. И друг друга знаем, не только чуть ли не в лицо, но и по сути. Мы всегда можем анализировать, кто находится в зале и откуда эти люди. Когда вы находитесь на свободной территории и можете открыто высказывать то, что у вас лежит на душе, а другие, которые оценивают вас, находятся в подневольной ситуации, вы должны где-то с терпением и пониманием относиться к их высказываниям. Мы должны понимать, почему большинство, находящихся в этом зале, промолчали, когда кто-то им зачитывал выражения, ими не разделяющиеся. Мы к этому относимся с пониманием. В зале 10 камер, которые фиксируют не только поведения, а мимику каждого. Вечером все кураторы из ФСБ анализируют, потом вызывают, говорят: у тебя брат бизнесмен, у тебя жена работает в школе. Это общество отличается от того, в котором мы сегодня живем.
Мы все выросли в советское время, я помню, какие обвинения были в сторону крымских татар. Я помню людей старшего возраста, которые нам, детям, объясняли, как они себя вели во время фашистской оккупации Крыма. Действительно, были люди, которые искренне призывали село не помогать спускающимся с гор голодным партизанам, чтобы никто не видел, что им передали какой-то провиант, потому завтра придут немцы и заберут заложников. А потом НКВД этих людей обвиняло как пособников немцев. То же самое сейчас происходит в Крыму с обратной стороны. Вместо фашистских оккупантов есть российские оккупанты. Они пытаются сейчас каждого человека контролировать до такой степени, что любое проявление, действие, которое могут интерпретировать как антироссийское, наказуемо. Эти люди вынуждены выживать.
В крымском “суде” сейчас рассматривается «дело 26 февраля». У Николая Полозова, адвоката заместителя председателя Меджлиса крымскотатарского народа Ахтема Чийгоза, который защищает также Надежду Савченко в Донецком городском суде Ростовской области, нет никаких иллюзий. Считаете ли вы, что каким-то образом можно повлиять на решение суда с помощью международной общественности?
Можно повлиять лишь на решение того суда, который хотя бы в минимальной степени опирается на действующее законодательство. Если «суд» в Крыму исполняет политическую волю, которая ему высказана, конечно, решение будет таким. Так получилось, что мы в нашем распоряжении имеем подавляющее большинство дел – по Ахтему Чийгозу, Мустафе Дегерменджи, Али Асанову. Создается впечатление(при ознакомлении с материалами дел – ред.), что ты живешь в мире абсурда. Там нет ничего такого, что позволяло бы обвинять их. Эти люди, которые вышли, чтобы сказать слово мирным способом в защиту своего государства, через некоторое время оккупантом буду осуждаться как экстремисты, как люди, которые преступили закон уже оккупанта. Эти дела нам дали возможность еще выявить четыре-пять десятков фамилий бывших украинских судей, следователей, людей, которые дают показания, расписываются… Этот суд позволит посадить на скамью подсудимых не только Поклонскую, других так называемых руководителей силовых органов, но еще три-четыре десятка человек по этому суду будут приравнены к людям, совершающим преступления через подготовку таких фальшивых судебных дел.
Ахтем Чийгоз в суде
фото Крым.реалии
Заочно можно было бы осудить уже не одного бывшего украинского правоохранителя, а теперь – сотрудников ФСБ, тех, кто принимал участие в похищениях, пытках, незаконном переправлении в Москву Олега Сенцова, Александра Кольченко, Геннадия Афанасьева и Алексея Чирния. В России уже осуждены наши крымские активисты, в Украине это дело блуждало по Киеву, теперь его направили на расследование в управление полиции в Одессе. На ваш взгляд, когда украинские правоохранители начнут результативно работать для того, чтобы , по крайней мере, вынести заочные решения по резонансным делам – убийствам, похищениям, арестам незаконным…
В течение года ушедшего мы и в публичной форме, и много в переговорах с нашими западными партнерами – Могерини, верховным представителем ЕС, а также во встречах с президентом, премьер-министром, секретарем СНБО мы говорили о необходимости как можно быстрейшей организации специальной площадки. Сперва мы думали тоже применять методы гибридные, может быть, для того, чтобы уйти от тупикового минского процесса и расширить его через прямое включение вопроса деоккупации Крыма. Мы пытались найти понимание, прежде всего, у западных партнеров, которые схватились за минские договоренности. Нам не удалось найти полное понимание. Но понимание того, что необходимо создать новую площадку, которая будет заниматься вопросами деоккупации Крыма, уже начало прощупываться. Мы имели в виду, что прежде всего там должны быть два оставшиеся участника Будапештского меморандума – Великобритания и США и ведущие страны ЕС. Мне кажется, как только такая площадка будет организовываться. Сразу активизируются все украинские органы управления. В том числе МВД, министерство юстиции.
Президент Украины Петр Порошенко на своей итоговой пресс-конференции сказал, что вопрос деоккупации Крыма остается приоритетным для страны. Но что будет делаться в стране для этого – он не уточнил. Сейчас разрабатываются в СНБО основы государственной политики относительно оккупированных территорий. но мы знаем, сколько документов СНБО по Крыму не выполнялись. Все-таки, что самое главное сегодня нужно сделать, чтобы сдвинуть с мертвой точки государственную политику по деоккупации Крыма?
Если мы говорим о внутренней политической жизни, то, прежде всего, с нашими партнерами нам надо обсуждать будущий статус Крыма. Я об этом говорю с полным пониманием. По Крыму будут наиболее сложные и противоречивые обсуждения. Поэтому, в зависимости от нашей четкой подготовленности к этому этапу, будет зависеть краткосрочность процесса деоккупации. Если мы говорим о внешней сфере, то нас не должны успокаивать заверения наших партнеров о том, что они никогда не смирятся с оккупацией Крыма. Мы должны от них требовать четких практических шагов на каждом этапе.
Прежде всего, это вопросы усиления санкций к РФ и публичного отказа от формулы, что с выполнением Минских договоренностей в части Луганской и Донецкой областей санкции, возложенные в связи с нападением на Восточную Украину, будут сняты. Буквально неделю назад некоторые наши партнеры говорили: “Мы не можем уходить от наших обещаний”. Я сказал, что это ни в коей мере не есть вопросом ухода от обещаний. Мы берем Минские договоренности, а там во втором предложении говорится, что их целью является восстановление территориальной целостности Украины. Здесь вопрос интерпритации. Мы насытились за два года интерпретациями господина Путина! Давайте уже не будем никого обманывать. Мы будем говорить, что в вопросе восстановления территориальной целостности Украины, что написано в Минских соглашениях, есть и деоккупация Крыма. Здесь надо быть очень четкими. Мы должны быть достойными нашего противника.
