Долгий ящик, в который “крымский вопрос” солидарно откладывался и украинской властью, и мировыми лидерами (каждым — по своим мотивам, конечно), и на котором была наклеена бирка “после Донбасса”, в январе то и дело стали выдвигать. Поочередно доставая “папки”, наполнявшиеся два года незаконной аннексии Россией украинского полуострова. Президент Украины взял в работу самую тонкую — с надписью “Что делать?”. Генеральный секретарь Совета Европы обратился к самой пухлой — “Права человека”.
14 января Петр Порошенко заявил об инициативе создания нового переговорного формата — “Женева плюс” с участием Украины, России, ЕС, США, Великобритании и других стран с целью восстановления суверенитета Украины над оккупированным Крымом. Аппарат СНБО начинает разрабатывать основные направления госполитики по деоккупации и реинтеграции Крыма, а 20 января президент создает службу по деоккупации полуострова в структуре своего постпредства в АРК.
25 января Генеральный секретарь Совета Европы Турбьерн Ягланд сообщает о направлении в Крым миссии во главе со спецпредставителем Жераром Студманом. Сам факт согласия Москвы на приезд миссии и ее работа не по сценарию “потемкинских деревень” со счастливым многонациональным населением, а по своей программе (оккупанты даже позволили Студману встретиться с политзаключенным №1 — Ахтемом Чийгозом) свидетельствуют, прежде всего, о жгучей потребности Кремля избавиться от западных санкций.
Но уже 4 февраля Европейский парламент принимает резолюцию, в которой увязывает снятие санкций ЕС с восстановлением контроля Украины над Крымом, поддерживает формат “Женева плюс” и призывает Россию начать переговоры с Украиной по деоккупации полуострова. Кучность и связанность этих событий позволяет сделать осторожный вывод, что Крым вернулся в международную повестку дня.
Для вывода однозначного пока есть ряд сомнений, рожденных, в том числе, недостатком информации как неизбежной производной “тайной дипломатии”. Хотя катализатором данного процесса, несомненно, выступила дипломатия народная — прежде всего, в лице лидеров крымскотатарского народа Мустафы Джемилева и Рефата Чубарова, которые последние полгода усиленно убеждали не только лидеров западных стран и международных институтов, но и президента Украины в необходимости создания переговорного формата по Крыму.
Варианты назывались разные, но “звезды сошлись” на “Женева плюс” при всей его сегодняшней эфемерности — Россия из “Женевы” вышла еще в 2014-м, получив то, что хотела: Порошенко посадил своих представителей за “минский стол” переговоров с террористами. То, что Европарламент приветствовал создание переговорного формата “Женева плюс” в равной степени может означать, что инициатива Петра Порошенко была все же согласована с западными партнерами, или же она была принята ввиду отсутствия у них самих предложений на предмет того, как к Крыму подступиться. Конечно, имеют право на жизнь и опасения ряда уважаемых экспертов, что педалирование “крымской темы” может оказаться дымовой завесой перед снятием санкций с России “по Донбассу” с оставлением “слабых санкций по Крыму”, призванных упредить обвинения в окончательной его сдаче. Но здесь остается только “следить за руками”, т.е. реальными действиями, а не только словами, которых по началу освобождения Крыма сказано в последнее время довольно много. Хотя слова тоже надо понимать адекватно.
Так вот, в резолюции Европарламента об увязке деоккупации Крыма и снятии санкций ЕС речь идет именно о санкциях по Крыму, они названы “соответствующими”: “Восстановление контроля Украины над полуостровом является одним из условий, необходимых для возобновления отношений сотрудничества с Российской Федерацией, в том числе приостановления соответствующих санкций”.
Между тем, как уже неоднократно писалось, западные санкции могут быть существенно усилены, если Украина синхронизирует с ними свои, эпопея с введением которых не раз заставляла задаваться вопросом: что еще должно произойти со страной, чтобы нынешняя власть перестала думать о своем бизнесе и начала применять к агрессору бескровные методы экономической войны? Президент, как это за ним водится, решился на введение товарной блокады оккупированного Крыма чужими руками.
Гражданская блокада, инициированная лидерами Меджлиса, при всем критическом отношении к отдельным методам ее ведения и эксцессам с нарушением прав граждан, привела к двойному эффекту. О Крыме снова заговорили в мире, а страна-агрессор понесла огромные убытки на содержание полуострова и продолжает их нести в попытке решить проблему энергообеспечения (как мы и прогнозировали, “китайский удлинитель”, названный энергомостом, не работает. С горем пополам выручает “малая генерация” — тысячи установок, которые свезли со всей России, а предпринимателей обязали самообеспечиваться электроэнергией).
В резолюции Европарламента, особо отметим, есть пункт 16, который с радостью будут цитировать сторонники продолжения торговли и ведения бизнеса на оккупированной территории: “…экономическое сотрудничество, а также поставки товаров и услуг между Украиной и временно оккупированным Крымским полуостровом должны проводиться в рамках правового поля Украины и соблюдаться всеми сторонами, тем самым избегая каких-либо негативных последствий для населения, проживающего в Крыму; в случае неуважения такого поведения, призывает власти провести расследование и прекратить эти нарушения”.
Правовое поле по экономическим отношениям с оккупированной АРК и Севастополем на сегодня — это лоббистский и коррупционноемкий закон о свободной экономической зоне “Крым”. Де-факто его действие было остановлено гражданской блокадой, и президент (со слов Чубарова и Джемилева) обещал вскоре внести в ВР как неотложный законопроект о его отмене. Но и три месяца спустя это не произошло. Было принято половинчатое решение — постановление Кабмина о запрете товарных коммерческих поставок. И оно уже оспорено в суде (как нарушающее права граждан) общественной организацией, за которой стоит советник министра агрополитики и экс-министр курортов Крыма Александр Лиев.
Поэтому первое простое домашнее задание, которое должна выполнить украинская власть, призывающая партнеров к усилению санкций, состоит в приведении своего правового поля в этой части, во-первых, в соответствие с заявленной целью деоккупации Крыма, достигаемой, в том числе, и методом экономического давления на агрессора; во-вторых — в соответствие с западными санкциями (синхронизация списков персональных и секторальных санкций).
Второе задание — полная ревизия всего законодательства, включая ведомственные нормативно-правовые акты, касающиеся всех сфер жизни оккупированного Крыма. Для начала (пока не принята стратегия его деоккупации или другого формата акт о “комплексе мер”) — на предмет выявления и устранения дискриминационных мер в отношении граждан Украины с крымской регистрацией. Первым в этом ряду правозащитники видят позорный статус нерезидента, которым жителей Крыма наградил закон о СЭЗ “Крым” и постановление НБУ №699, которое оспаривается в суде (первый круг крымские юристы выиграли, но ВАСУ вернул на второй, причем к позиции НБУ присоединился Приватбанк, которому упомянутое постановление помогает не отдавать крымчанам их вклады). Львиную долю работы по мониторингу законодательства уже сделали крымские правозащитники, так что задел есть.
Есть и хороший пример, доказывающий, что нет ничего невозможного, если целью стоит реинтеграция оккупированных территорий, хотя речь как раз идет о людях. На этой неделе ВРУ приняла законопроект №3171, которым внесены поправки в Гражданский процессуальный кодекс, позволяющие выдачу свидетельств о рождении и смерти граждан Украины с оккупированных Крыма и районов Донбасса. Без признания документов, выданных “республиками”. Упрощенную процедуру придумали в Минюсте еще летом: любым судом по заявлению родителей, родственников или законных представителей лица в течение 24 часов устанавливается юридический факт его рождения или смерти, решение госрегистраторами исполняется немедленно, и выдается свидетельство. Правозащитники не устают повторять: чем больше у людей на оккупированных территориях будет украинских документов, тем сильнее будет позиция Украины.
Европарламент, осуждая многочисленные нарушения прав человека в Крыму, в первую очередь крымских татар, жесткие ограничения свободы выражения мнений, ассоциаций и мирных собраний, прямо указывает, что РФ “несет ответственность за безопасность всего населения и соблюдение прав человека, и призывает беспристрастно расследовать эти факты, включая случаи исчезновения людей и пыток.
Мониторинги правозащитников и СМИ зафиксировали тысячи фактов нарушения прав человека в Крыму, которые, к слову, не прекращались даже во время пребывания миссии спецпредставителя Генсекретаря Совета Европы (в двух селах шли повальные обыски и снятие отпечатков пальцев без предъявления каких-либо оснований). Однако на сегодня в Украине судом не установлен ни один юридический факт нарушения прав человека! Ни одно дело о незаконном лишении свободы (включая Олега Сенцова, Александра Кольченко, Геннадия Афанасьева, Александра Костенко, которые в РФ уже “осуждены”), пытках, бесследном исчезновении активистов, экспроприации имущества, в т.ч. и государственного, преследовании на этнической и религиозной почве — всего не перечесть — не расследовано и в суде, соответственно, не рассмотрено. И это — жирный неуд, который надо срочно исправлять.
