Попытки оккупационных властей Крыма и московских технологов Кремля нивелировать влияние и подчинить себе меджлис крымскотатарского народа, кажется, подходят к финишной прямой. Никаких иллюзий в плане сосуществования не осталось – они рассыпались после забытых обещаний “властей” учитывать интересы коренного народа Крыма и цинизма , проявившегося в День депортации 18 мая, и в новейшей депортации лидеров народа, лишенных права посещать землю предков. Что должна сделать власть Украины для защиты прав своих граждан в оккупированном Крыму и возвращении полуострова в состав Украины? Об этом – в интервью программе “Вопрос национальной безопасности” главы меджлиса крымскотатарского народа Рефата Чубарова.
Рефат-эфенди, последние новсти из Крыма – о давлении российских властей на членов меджлиса с целью подчинения представительского органа крымских татар. Уже были сообщения о том, что Ремзи Ильясову, который согласился работать с оккупационной властью, удалось уговорить часть членов меджлиса с тем, чтобы провести Курултай и избрать меджлис уже без вас. Чего ожидать?
Зрители вашего телеканала очень хорошо знают о всех тех событиях, которые происходили с момента аннексии Крыма. Здесь можно ожидать только то, что ожесточающий период репрессий крымских татар, осуществлявшийся оккупационными властями в разных формах – это похищения и убийства крымских татар, вооруженные нападения и обыски в мечетях и медресе, массовые аресты людей, это арест Ахтема Чийгоза, моего заместителя, который в мое отсутствие исполнял обязанности главы меджлиса. Ахтем – очень преданный своему народу человек. Он никогда не мог и не может пойти на сговор с «властями». Хотя, находясь в Крыму, Ахтем и все другие члены меджлиса пытались в разных формах осуществлять такие действия, которые были бы направлены на помощь крымским татарам. Но самого главного, что от них ожидалось – признания суверенитета России над Крымом, с их стороны не было и не могло быть. Поэтому Ахтема “закрыли”. И теперь оккупационные власти в разных кабинетах ведут специфическое давление, где-то шантаж, где-то угрозы.
Основная цель – переформатировать Меджлис и сменить руководство. Поскольку, по регламенту Курултая и положении о Меджлисе, это никак невозможно без самого Курултая, в котором должны принимать участие все делегаты, в том числе – и председатель действующий, они подготовили такой механизм: ссылаясь на исключительность ситуации, заставить членов меджлиса проголосовать за возвращение трех членов меджлиса, чье членство было остановлено (из-за сотрудничества с “властями” Крыма – ред.) Это Ремзи Ильясов, Заур Смирнов и Тейфук Гафаров. А потом Ремзи Ильясова, который сейчас является «заместителем председателя» так называемого «Госсовета», назначить председателем меджлиса. Российская власть ожидает сразу двух решени: первое – назначение Ремзи Ильясова, и второе – обращение к мировой общественности о необходимости снять санкции по Крыму, поскольку в Крыму теперь все довольны суверенитетом России.
То есть, это и есть конечная цель?
Конечно.
Вооруженный захват Крыма, конец февраля 2014 г
Но мир уже столько знает правды о проблеме крымских татар… Кроме того, согласие или несогласие меджлиса сотрудничать с российской властью и даже согласие, рискну сказать, всего крымскотатарского народа признавать аннексию Крыма – не явлются определяющими для снятия санкций ЕС и США, которые были введены именно за аннексию Крыма. Потому что речь идет о территориальной целостности Украины, которая была нарушена. Поэтому согласие или несогласие с этим, естественно, важный момент, но он не снимает основного, из-за которого санкции вводились.
Вы рассуждаете абсолютно правильно. Но есть еще люди с больным воображением. И у таких людей бывает несколько вариантов. И при любом из этих вариантов они думают, что они выиграют. И один из этих вариантов, который приписывают Путину, – жесточайшее обострение на Востоке Украины. Это же дальнейшая эскалация – там уже расставляются силы ПВО. Это все делается, конечно, чтобы максимально поработить Украину и все-таки полностью подчинить украинское государство. Но если вдруг, по каким-то обстоятельствам, не зависящим от Путина, это не будет получаться, то в качестве минимального приза – Крым. И здесь уже пригодятся крымские татары в той роли, в которой их видит Путин.
То есть, на сегодняшний день тактическая задача – чтобы никто не выражал несогласия и чтобы меджлис заявил о том, что никаких преследований крымских татар по этническому или религиозному признаку, никаких признаков дискриминации в Крыму нет.
Тактическая задача – ошеломить мир набором фальши, лжи, неправды. Все равно этому никто не поверит. Но тем не менее использовать этот факто. Не заставить всех быть довольными, а попытаться внушить всему миру, что все довольны.
Но меджлис не назначается, он избирается национальным съездом народа = Курултаем. Насколько реально сейчас в Крыму собрать всех делегатов нынешнего Курултая для того, чтобы легитимно переизбрать меджлис?
Заседание Курултая меджлиса крымскотатарского народа
Уже немалому числу делегатов Курултая, включая меня, председателя меджлиса, и лидера народа Мустафу Джемилева, запрещен въезд в Крым, а некоторые депортированы, как Синавер Кадыров. Созыв Курултая в ситуации, когда оккупационные власти, не ограничивая себя никакими формальными условностями, поскольку идет просто диктат по отношению к тем, кто остался в Крыму, – это просто нереально, не придут делегаты. Поэтому настрой такой, чтобы попытаться собрать часть членов меджлиса, чтобы провести в нарушение действующего регламента назначение нового главы меджлиса.
Я знаю точно, что в одном из кабинетов была брошена такая реплика: «Даже если мы соберем 10-12 своих сторонников, мы проведем это решение меджлиса». «Но это же будет незаконно», – сказал один из здравомыслящих. Другой сказал: «В нашей ситуации все будет законно».
А у вас есть план «Б»? Что будете делать вы и лидер народа Мустафа Джемилев, члены меджлиса, которые уже находятся на территории материковой Украины?
Современная история знала немало случаев, когда законно избранное правительство или законно избранные представители оккупированного народа возвращались победителями на свою территорию. Мы будем в Крыму. Возвратимся как члены меджлиса, избранные крымскими татарами.
Но что конкретно вы будете предпринимать? Может так быть, что какое-то время меджлис вообще перестанет существовать как легитимный орган? Вы объявите его нелегитимным? Людей ведь не обманешь, люди будут понимать…
И наши партнеры, и не только в Украине будут это понимать. И проблема крымских татар будет рассматриваться исключительно с теми, кто имеет право представлять крымских татар.
То есть, просто нужно будет считать меджлис “временно оккупированным” и не обращать внимания на то, каким образом его будут использовать…
Все члены меджлиса в Крыму, которые смогут свободно работать без ограничений и репрессий, они будут продолжать работать, поскольку их избрали чуть больше года назад.
Каким образом сегодня Украина может защитить своих граждан, которые подвергаются давлению и угрозам в Крыму?
Вчера были комитетские парламентские слушания, через месяц будут парламентские слушания в Верховной Раде Украины по вопросу защиты прав перемещенных с оккупированных территорий и с территорий, где ведутся военные действия. Выступая, я сказал о том, что мы не можем ограничиться защитой государства только тех, кто был вынужден в силу трагических обстоятельств покинуть свою землю. Мы должны даже более подумать о тех, кто остался как на оккупированной территории в Крыму, так и на территориях, где сейчас ведутся военные действия.
Я предложил некоторые действия, которые наша Украина должна возглавить. Во-первых, мы должны как можно быстрее создать пул международных адвокатов. Потому что это стало очень большой проблемой в Крыму. Адвокатов очень много неплохих, но ФСБ работает с каждым. И каждому адвокату угрожает. И мы практически не можем найти адвоката, чтобы защитить людей хотя бы в той правовой беспредельщине, которая есть в Крыму.
Во-вторых, мы должны требовать условий, чтобы на всех переговорах, которые идут в контексте российско-украинской войны, проблема Крыма была поставлена на ряду с другими. И третье – это роль бизнеса в обеспечении прав человека в Крыму или подавлении прав человека. Мне представляется, что мы должны на эту тему говорить: любое действие Аксенова, Шеремета, Донича и всех этих негодяев по отношению к любому человеку в Крыму, когда они нарушают права, должно отразится через бизнес, через торговлю с материковой Украиной.
Вы имеете в виду экономические санкции со стороны Украины в ответ на нарушения прав человека в Крыму? Но Украина до сих пор, не смотря на принятое решение СНБО о введении санкций, так их и не ввела…
Мы в Киеве обсуждаем возможные действия, если репрессии будут усиливаться. Для нас обогащение группы украинских предпринимателей и их партнеров-оккупантов в Крыму – это просто немыслимо. Поэтому пусть и эта сфера будет вовлечена в обеспечение прав человека. Смотрите, что получилось. Следственный комитет пригласил Маушева, члена меджлиса, для того, чтобы спросить, кто нападал на Синавера Кадырова и Эксандера Бариева (во время пресс-конференции – ред.). Эти люди установлены. Почему бы не пригласить Аксенова и Шеремета по делу зверски убитого Решата Аметова? Все же знают, кто его похитил, а они непосредственно руководят этим ополчением. Мы не сможем заставить оккупантов быть объективными, но заставить их не осуществлять такой жесточайший произвол по отношению к простым людям, мы должны попытаться.
Вооруженный захват Верховной Рады Крыма 27 февраля 2014 г
Близится годовщина оккупации Крыма. И сейчас все власть предержащие в Украине, их советники, политтехнологи и штатные комментаторы почти каждый день повторяют: «Мы ничего не могли сделать в Крыму, там не было украинской армии, население все за Россию” и т.д. Эта ложь – что не было возможности ничего сделать – зачем она сегодня нужна?
Где-то в январе, в начале февраля я попытался сам изложить все то, что пережил в те февральские и мартовские дни. У меня были контакты с начальниками гарнизонов, мы пытались как-то собираться… Настолько события тогда быстро развивались. Я не могу сейчас ответить, какой исход был бы правильным с точки зрения интересов людей, жизни людей, интересов нашего государства – я же все переношу на сегодняшние дни и рассматриваю в комплексе. Знаю только одно – любые уступки, в любом месте будут встречаться со стороны России еще большими атаками и еще большими жертвами с нашей стороны. То, что случилось в конце февраля, в марте, и то, что мы не смогли защитить Крым, нас должно заставить серьезно думать над любыми решениями, когда мы уступаем территории Донецкой и Луганской областей.
Я человек не военный. Я не знаю, насколько о или иное решениебыло правильным: отвод войск из Дебальцево, неспоротиление армии в Крыму. Я просто знаю одно – любая уступка российской агрессии означает их продвижение вперед – в Киев, Львов.
Годовщина аннексии заставляет подводить некоторые итоги и смотреть трезво – что могло быть сделано, а что не было сделано. Почему-то только на этой неделе стало известно об открытии уголовных производств в отношении крымских депутатов…
Кремль,18 марта 2014 г
И пока еще только 11 человек, хотя мы дали список из более 230 человек. Это те люди, которые не просто отнесены к категории коллаборантов, а те люди, которые непосредственно в Крыму были проводниками агрессии и оккупации. Нам очень важно предостеречь людей, которые остались на той территории, чтобы они не стали участниками непосредственно преступлений, которые совершают оккупационные власти. Одним из предостережений является привлечение к ответственности тех, кто уже преступил закон. И таких людей мы можем назвать гораздо больше, чем 11 человек в Крыму.
И здесь правоохранителям, по большому счету, нужно было просто исполнять закон. Но почему раньше не открывались эти уголовные производства?
А вам известно, что в Украине существует прокуратура АР Крым?Известно, что там 74 человека было до последнего времени? И хотя бы одного из них мы знаем? И хотя бы одно дело они открыли? Возникает вопрос – что мы делаем в такое критическое время во многих госучреждениях? Особенно в тех, которые непосредственно связаны с территориями, на которых люди переживают ужас, упавший на их головы. Есть очень много объяснений в тех людях, которые сегодня сидят на разных уровнях в органах государственной власти и управлениях. Мне кажется, в первую очередь, это вопрос к прокуратуре. Но и не только.
А вы знакомы с прокурором Крыма? Нам так и не удалось получить добро в ГПУ на интервью с ним…
Нет, не знаком. Но я знаю, что там нет практически ни одного крымчанина. Это люди, которые сбежали с Донецкой и Луганской областей. По крайней мере, мне так говорят. Если я кого-то обидел – прошу прощения. Это стало местом отстоя их в ожидании более выгодного места. Если было бы по-другому, они бы уже давно позвонили председателю меджлиса или десяткам тех людей, которые пострадали и которые успели выехать на материк. И хотя бы с ними встретились. Они, сидя в своих кабинета, у нас сегодня спрашивают: “Помогите нам взять объяснения у того или другого человека”. Но я думаю, что скоро мы разберемся с этой прокуратурой.
Что касается коллаборантов. В проекте закона об оккупированных территориях была статья о коллаборационизме. Но потом ее оттуда убрали. Вам не кажется, что ее нужно возвратить в закон?
Я не хотел бы, чтобы мы создали ситуацию, когда однообразными красками одинаково будем мазать всех людей, которые остались в оккупации. Я думаю, что нам надо работать по персоналиям, которые не просто изменили своей Родине, а которые нарушили конкретные статьи Уголовного кодекса, будучи на должностях, имея полномочия. Они не просто их не выполнили – они сделали обратное. Нам надо просто конкретных людей – военных, людей в органах управления – привлекать в соответствии с действующим законодательством. Этого достаточно. Кто-то искал сегодня последнего премьер-министра Крыма, заместителей председателя СБУ Крыма, которые живут на территории Украины? Кто-то у них брал показания? Хотя бы по Чубарову – когда я за неделю до начала оккупации требовал от них, чтобы они не закрывали уголовное дело за сепаратизм по Константинову? Где эти люди? Я не сомневаюсь, что они получают государственную пенсию.
Что с идеями о создании крымскотатарской автономии в Херсонской области или “присоединении” некоторых районов Херсонщины к АР Крым. Я очень скептически отношусь к этим идеям, поэтому когда их высказывают, в первую очередь меня интересует: а у жителей Херсонской области по этому поводу мнение спрашивали?
Речь не шла о какой-то перекройке административных округов Украины. Речь шла о создании условий для того, чтобы максимально эффективно органы управления работали в отношении Крыма. Еще раз вернемся к так называемой прокуратуре АРК. В Киеве – 74 человека. Что они здесь делают? Они должны находиться если не в Херсоне, то хотя бы в Геническом районе. Я понимаю, что многие функции, которые возложены на прокуратуру в соответствии с действующим законодательством, не могут существовать на территории Крыма, потому что Крым оккупирован. Но есть немало функций и полномочий, которые они могут делать дистанционно. Это сбор данных, анализ, возбуждение уголовных дел, документирование. Но какие-то площадки там надо было делать управленческие. Таким же образом главк МВД Украины в Крыму, главк СБУ. Они должны быть воссозданы. Не ради того, чтобы они существовали, а ради того, чтобы выполняли функции государства в отношении своей территории.
С другой стороны мы сейчас много говорим о Гааге, честно понимая, что идти в Международный уголовный суд практически не с чем, преступления в Крыму должным образом не документировались…
Мы также говорили на одной из ваших передач, что у нас в соответствии с Конституцией никто не отменил такой орган как Совет министров Крыма. Мы создали параллельно Государственную службу. Возможно, пусть она и остается этой службой, но до сих пор не назначили руководителя этой службы! Люди, которые живут в Крыму – это не десятки тысяч людей, это сотни тысяч людей, которые хотят возвратиться в Украину. Они верят нам. Но такое отношение государства и чиновников к их сегодняшней жизни, к их завтрашнему дню этих людей настораживает. Соответственно, мы должны исправить ситуацию.
В ближайшие дни вам часто будут задавать вопросы по аннексии Крыма и возможности его возвращения в Украину. Что вы будете отвечать?
Если мы не вернем Крым, мы потеряем Украину. Никто не хочет терять Украину. Значит, мы должны вернуть Крым.
